От прочих латвинских детей интернатские отличались тем, что в кино или в баню их водили строем и с песнями.

Чаще всего пели «Гренада, Гренада, Гренада моя». Выходило, конечно, вразнобой, но если в баню шел Ваня Колычев, песня лилась звонко и ясно, такой был у него громкий и чистый голос. Он даже занимался в музыкальной школе при клубе, и ему пророчили карьеру певца, несмотря на три процента зрения в остатке. Ваня начинал: «Мы ехали шагом, мы мчались в боях», а ребята вступали на припеве, но что означает эта самая Гренада, никто толком не понимал, и при чем тут Испания – тоже. Вот только жалко было молодого бойца, которого в самом конце убили и «мертвые губы шепнули Грена…». Для Сережи Гренада была близка на вкус конфетам «Грильяж», он пробовал их однажды в гостях на Новый год. И всякий раз, когда их вели в баню, он вспоминал эти удивительные конфеты.